Вакцинация буксует. Главный санврач об агрессивной прививочной кампании и осенней вспышке COVID-19

Вакцинация от COVID-19 в Украине началась 24 февраля 2021 года. По утвержденному тогда же календарному плану правительство до конца года должно привить 14,4 млн украинцев, но за семь месяцев кампании не удалось выйти даже на половину этого показателя, не говоря уже о том, чтобы сравняться с европейской статистикой. Правда, у Мин­здрава еще есть время, чтобы улучшить результаты, тем более что сейчас могут вакцинироваться все желающие, — препаратов в стране хватает.

"Люди убеждены, что врач за каждого вакцинированного получает финансовое вознаграждение, и именно по этой причине он якобы заинтересован в том, чтобы привить всех"

Тем не менее государство подходит к критической точке, когда все те, кто хотел привиться, уже это сделали, а оставшиеся миллионы людей по-прежнему не доверяют вакцинам и медработникам, боясь побочных эффектов от прививки. Поэтому правительство готовится ввести в Украине обязательную вакцинацию для отдельных работников образовательной системы и госслужащих. В интервью Фокусу Игорь Кузин подтвердил, что в Минздраве этот вопрос обсуждается, однако никакой конкретной информацией главный санврач поделиться не смог. Зато он рассказал об "агрессивной" прививочной кампании, о том, как используют вакцину AstraZeneca, у которой истекает срок годности, и удастся ли Украине справиться с осенней вспышкой COVID-19.

Страх как стимул

— Сегодня полностью вакцинированы 5,2 млн украинцев, это 12% населения. Если посмотреть на соседние страны, то там совсем другие цифры: в Польше — 51%, в Словакии — 41%, в Турции — 49%, и даже в Беларуси уже 15%. В чем причина такой позорной статистики у нас?

— В Европе процесс вакцинации начался немного раньше — первые поставки препаратов, разворачивание инфраструктуры и т. д.

— Да ведь ненамного раньше у них началось.

— На несколько месяцев [массовая вакцинация в Евросоюзе стартовала 27 декабря 2020 года]. И первые три-четыре месяца в странах Европы происходило относительное наращивание потенциала. У нас вся инфраструктура также разворачивалась постепенно — передислокация медицинских работников, открытие новых вакцинальных центров. Сейчас мы уже вышли на среднеевропейские темпы по ежедневной вакцинации, и надеюсь, что суммарно тоже достигнем европейских показателей.

Несмотря на то что вся инфраструктура уже полностью развернута, она не работает на полную мощность. Ежедневные средние показатели вакцинации сейчас находятся на уровне 110–120 тыс. за сутки, но расчетная мощность [системы] составляет 250 тыс. в сутки. К этому мы и стремимся.

— Почему такая разница между расчетной мощностью и реальными цифрами?

— На это влияют разные факторы. В первую очередь это связано с тем, какой спрос на вакцину, сколько людей готово привиться. Надо потратить время на то, чтобы убедить граждан прийти, дать им необходимую информацию. В некоторых регионах мы сталкиваемся с нехваткой медработников. Если летом их было достаточно для всех центров вакцинации, то сейчас становится все меньше из-за того, что врачи "первички" возвращаются к обслуживанию населения, ведь растет количество случаев COVID-19 и сезонных острых респираторных вирусных инфекций. Мы работаем над оптимизацией сети вакцинальных пунктов, возможно, сократим их количество, чтобы они не простаивали без дела.

Третий фактор — это возможность выбора вакцины. Те центры, которые предлагают так называемый ассортимент препаратов, пользуются большим спросом у населения. Однако в отдаленных местах чаще всего представлены одна-две вакцины, у пациентов нет возможности выбрать, и они неохотно туда обращаются, так что такие центры показывают меньшее количество вакцинации. Сейчас мы сфокусировались на том, чтобы повысить эффективность работы всей развернутой у нас инфраструктуры. И я бы не назвал это большим отставанием от европейских государств.

— Тем не менее 12% и 50% — это существенная разница!

— Украина переходит на желтый уровень только на этой неделе [интервью состоялось 21 сентября]. В Европе эти нормы действуют уже несколько недель, а в некоторых странах — несколько месяцев. В Великобритании вспышка "Дельты", которая действительно заставила население страны вакцинироваться, произошла летом. А у нас только сейчас идет ухудшение эпидситуации.

— То есть вы рассчитываете на то, что, когда ситуация ухудшится, люди пойдут вакцинироваться?

— Во многих странах, к сожалению, именно ухудше­ние ситуации провоцирует людей сделать прививку.

"Коммуникация зашкаливает"

— Многие эксперты говорят, что Минздрав провалил коммуникацию с населением, и в первую очередь это касается эффективной социальной рекламы. Почему практически нет пропаганды вакцины в транспорте или супермаркетах?

— Не согласен с этим. Согласно Национальной дорожной карте по вакцинации, мы сначала фокусировались на группах риска — мед­работниках, учителях, пожилых людях. Коммуникация была направлена именно на эти категории населения.

— Но так и с ними же не было нормальной коммуникации. Особенно с пенсионерами.

— Была. Группу 65+ начали вакцинировать только на четвертом этапе [стартовал 23 июня]. Сейчас существуют и смс-рассылки с призывом вакцинироваться, и публикации в газетах, на которые подписываются преимущественно люди пенсионного возраста. В поликлиниках, отделениях "Ощадбанка", "Укрпочты" есть постеры о прививках. Отдельно ЮНИСЕФ работает с молодыми людьми, мотивируя их привлекать своих бабушек и дедушек к вакцинации. Количество коммуникации на самом деле зашкаливает.

— Возможно, в областных центрах это и работает, но в маленьких городах, районах, селах такой рекламы нет. Даже семейные врачи не предлагают людям вакцинироваться, не дают необходимую информацию. Разве это не их задача?

— У каждого медработника есть пакет материалов по каждому типу вакцин, использующемуся в Украине. Минздрав в свою очередь пытается достучаться до каждого и убедить вакцинироваться. И не тогда, когда жахнет-бахнет и начнется красная зона, а заранее. Мы используем все возможные каналы коммуникации: печатные СМИ, радио, телеэфиры, постеры, сотрудничаем с банками. Однако последние социологические исследования показывают, что из-за такой агрессивной коммуникационной кампании снизился уровень доверия к медработникам. К примеру, есть данные из Полтавской области, где почти нулевой уровень доверия к медицинским работникам. Местные жители убеждены, что врач за каждого вакцинированного получает финансовое вознаграждение, и именно по этой причине он якобы заинтересован в том, чтобы привить всех.

Минздрав осуществляет официальную коммуникацию, но 30–40% людей все равно больше доверяют родным, друзьям и коллегам, и на этот механизм влиять крайне сложно. Также должна быть ответственность работодателей, которые обязаны обеспечить безопасные условия работы для своих сотрудников и содействовать тому, чтобы они вакцинировались.

— В июне Минздрав запустил вакцинацию организованных коллективов. Команда Фокуса тоже подала заявку, но так и не дождалась ее. Более того, узнать на "горячей линии", какие мы по счету, как быстро продвигается очередь, оказалось невозможно. Почему такую классную идею так плохо реализовали?

— Запись коллективов на вакцинацию была промежуточной мерой. На тот момент еще существовал ограниченный доступ к вакцинам, но мы понимали, что в больших группах людей, работающих вместе, риск инфицироваться довольно серьезный, поэтому решили вакцинировать их с помощью мобильных бригад. На горячей линии лишь регистрировали заявки, далее их передавали в регионы. Очередь не была единой, поэтому операторы, к примеру, не могли сказать ваш номер. В большинстве регионов это сработало. Но мы сталкивались с разными проблемными ситуациями, когда не хватало препаратов или невозможно было организовать вакцинацию всей команды, потому что она была слишком маленькая или слишком большая. Именно это подтолкнуло нас к тому, чтобы запустить пятый, завершающий, этап. Это случилось после того, когда мы привили 70–80% организованных коллективов из числа тех, кто подал заявку.

— Есть пример плохой коммуникации и внутри самой системы. В начале июля Минздрав заявил, что все желающие могут прививаться Pfizer, но координатор вакцинации в Киеве Василий Животенюк в тот же день сказал, что это невозможно. Почему так вышло?

— Во-первых, весь мир столкнулся с уникальной ситуацией, когда надо вакцинировать огромные группы населения одномоментно. Для Украины это тоже совершенно новая практика. Во-вторых, когда принимается то или иное решение, сначала оно обговаривается на уровне Минздрава, а потом спускается ко всем областным координаторам и отрабатывается оно не всегда очень хорошо. Мы часто посещаем регионы с мониторинговыми визитами, чтобы убедиться, что все происходит в соответствии с решениями министерства. Но проблема с передачей информации все равно существует и будет существовать дальше. Сложности могут возникать из-за неправильного планирования на уровне областей, но они решаются в оперативном режиме. В Киеве ситуацию с распределением вакцин нормализовали на протяжении двух-трех дней.

— С Pfizer так быстро все не решилось. Он стал доступен лишь на пятом этапе вакцинации.

— Сейчас такой проблемы точно нет.

AstraZeneca для всех

— 14 сентября в Мариуполе сообщили, что у них осталась тысяча доз препарата Moderna, его будут утилизировать. Вакцину действительно уничтожили? И какая судьба ждет AstraZeneca, у которой срок годности заканчивается осенью?

— По моей информации, препарат Moderna в Украине не утилизировали. Эту вакцину — 2 млн доз — мы получили в рамках гуманитарной помощи, она распределялась двумя большими партиями. Срок ее использования — до 31 декабря 2021 года, но после разморозки — 30 дней. Все регионы, в том числе Донецкая область, отчитались, что полностью использовали полученные препараты, списаний не было. Есть только одно обращение от Ровенской области, где осталось 3–4 тыс. доз еще замороженной вакцины. Мы ее заберем на национальный уровень и используем.

По поводу AstraZeneca. Сейчас на уровне страны есть около 3,5 млн доз вакцины с разными сроками годности. У одной партии срок истекает в сентябре, но ее осталось немного. Основное количество надо использовать до конца октября и до конца ноября. Если отталкиваться от нынешних темпов использования вакцины, то за это время мы успеем израсходовать ­около 900 тыс. доз. То есть риски ее не использовать действительно существуют. Поэтому сейчас мы усиливаем вакцинацию именно этим препаратом для учителей, медиков и учреждений пенитенциарной системы.

AstraZeneca лишь в небольшом количестве областей передается в маленькие города или села. Проблема в том, что это 10-дозные флаконы и врачи боятся открывать их, если набирается всего четыре-пять желающих привиться. Однако Минздрав официально разрешил использовать флакон для меньшего количества людей. Другими словами, можно вакцинировать пять человек, а остальные пять доз вылить. Но мы все равно сталкиваемся с тем, что некоторые регионы неохотно передают ее на уровень территориальных громад и далее. То есть пока AstraZeneca преимущественно остается в больших городах, где есть ассортимент вакцин и кто-то выбирает AstraZeneca, но большинство предпочитает Pfizer.

— Пару недель назад киевляне, получившие первую дозу препарата Moderna, не смогли найти вторую — вакцины не было ни в центрах массовой вакцинации, ни в поликлиниках. Как получилось, что ее не смогли правильно распределить?

— Мы сталкиваемся с тем, что 5–7% людей не приходят для получения второй дозы в назначенный срок — они или в отпуске, или у них не хватает времени на это. Так сформировалось определенное количество резервных доз, причем с ограниченным сроком годности. В то же время мРНК-вакцины (Moderna и Pfizer) можно миксовать между собой. Так как у нас было много запросов на Moderna, то мы решили использовать резервный запас в качестве первой дозы, но сразу предупреждали людей, что этого препарата больше не будет, так что вторую дозу они должны сделать Pfizer. Это абсолютно нормально, такая взаимозаменяемость признается на уровне Евросоюза, и сертификат точно так же генерируется в "Дії".

— Вы до этого упомянули, что в Ровенской области осталась Moderna, сейчас мы говорим о том, что киевляне не могли ее найти. Почему нельзя оперативно перебросить вакцину из одного региона в другой — туда, где есть спрос?

— Каждая область отчитывается после завершения вакцинального периода, то есть когда уже привили пациентов второй дозой. Информацию из Ровно мы получили только сейчас и теперь будем решать, как использовать оставшуюся вакцину. Но людям, не получившим вторую прививку [Moderna], я бы советовал не ждать перераспределения и вакцинироваться Pfizer.

— Люди жалуются на то, что не могут сгенерировать сертификаты в "Дії" на android-устройствах.

— 95% проблем с генерацией сертификатов — это ошибки во время введения информации в электронную систему здравоохранения. В таком случае следует обратиться к семейному врачу или в ту вакцинальную бригаду, где делали прививку. Если ситуация не разрешается, то позвонить на 0 800 60 20 19 — в контактный центр Минздрава, где помогут откорректировать запись.

— Сейчас срок действия сертификата — один год, однако в "Дії" сохраняется старая запись — на полгода. Когда эта информация обновится?

— Сначала сертификаты выдавали на шесть месяцев, но потом срок действия увеличился. Если пациент получил сертификат на полгода, то ближе к окончанию этого срока сертификат в приложении надо удалить и сгенерировать новый, который будет с корректной информацией.

— Почему нельзя это сделать сейчас?

— Функционал еще настраивается. Сертификаты с правильным сроком должны автоматически генерироваться с 1 октября. Я бы советовал подождать официального релиза.

Преждевременные бустеры

— В Израиле 3 млн человек уже получили третью — бустерную — дозу вакцины. С 20 сентября бустерные шоты доступны в Чехии. В США говорят о третьей прививке для группы 65+. Готовится ли Минздрав к ­этому?

— Позиции относительно третьей дозы в мире сейчас очень противоречивы. Ни Moderna, ни Pfizer еще не опубликовали результатов клинических исследований, доказывающих, что уровень иммунного ответа после введения бустерной дозы дает бо́льшую защиту от COVID-19, чем использование двух доз. Единственные существующие доказательные данные касаются третьей дозы для иммунокомпроментированных людей, то есть тех, у кого серьезные проблемы с иммунитетом. Это люди в возрасте 80–85+, пациенты с онкозаболеваниями, с иммунодефицитом.

Несколько недель назад FDA — Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США — разрешило использование бустерных доз для этой категории людей. Мы тоже рассматриваем вопрос введения бустерных доз для указанных выше групп пациентов. Этот вопрос будет вынесен на Национальную техническую группу экспертов по вопросам иммунопрофилактики в конце сентября, и мы сможем услышать их профессиональное мнение о том, для каких групп населения ее следует использовать, какими вакцинами и в каких временных промежутках.

— Группа компаний "Лекхим" анонсировала производство вакцины CoronaVac на предприятии в Харькове. Мин­здрав будет закупать эти препараты?

— "Лекхим" — это официальный поставщик вакцины CoronaVac в Украину. Действительно, корпорация сейчас ведет переговоры по поводу локализации производства. Сырье будут доставлять из Китая и разливать уже здесь. Это, безусловно, преимущество для Украины — отсутствие дополнительных транспортных трат, мы сможем заключать гибкие контракты. Производство обещают запустить в первом квартале 2022 года.

— Насколько реальна локализация у нас Pfizer или Moderna?

— Это полностью реально. Компания "Индар" уже внедряет свою исследовательскую программу локализации мРНК-вакцины в Украине, которую презентовали на заседании Совета национальной безопасности Украины. Большая научно-исследовательская команда работает над тем, чтобы процесс производства был полностью украинским. Даже реагенты должны поставлять отечественные химзаводы.

Вообще коронавирусная болезнь перезапустила активность наших ученых. Минздрав создал так называемый биокластер, который позволяет обновлять отечественное биотехнологическое производство. Мы планируем заказать у украинских исследователей разработку 18 инновационных тест-систем диагностики особо опасных инфекционных заболеваний. Сейчас врачи не диагностируют часть инфекционных заболеваний только потому, что в стране нет таких тестов. Все работы должны завершиться до конца I квартала 2022 года. В дальнейшем государство сможет закупать или производить совместно с бизнесом медицинские изделия и вакцины. Основная стратегия и президента, и министерства — это обеспечение фармацевтической независимости страны.

— Об украинской вакцине против COVID-19 много говорили в прошлом году, но сейчас все затихло. Может, как раз биокластер даст возможность разработать отечественный препарат?

— Мы должны понимать, что инициативы Минздрава — это прикладные разработки. Фундаментальные разработки, в том числе создание вакцины, курирует Национальный фонд исследований Украины, который подчиняется Министерству образования и науки Украины. Сейчас фонд финансирует две большие исследовательские группы, работающие над созданием украинской вакцины: команду академика [Сергея] Комисаренко [директор Института биохимии им. Палладина] и команду академика [Андрея] Сибирного [директор Института биологии клетки во Львове]. Они находятся на разных этапах, но, по предварительной информации, каждая из этих научных групп достигла определенных успехов. В конце года они должны публично отчитаться перед Национальным фондом исследований.

Умеренный сценарий

— Институт показателей и оценивания здоровья в Вашингтоне дает прогнозы относительно ситуации в Украине. По его оценкам, потребность в реанимации в ноябре составит 12 тыс. мест. На начало декабря ожидается пик смертей — до тысячи человек в день. При этом прогнозируют 30% привитого населения в стране. Вы согласны с такими прогнозами?

— Сейчас много самых разных прогнозов, но в долгосрочной перспективе они плохо работают. Все прогнозы показывают стремительный рост заболеваемости в ноябре и переполненную систему здравоохранения. ВОЗ совместно с Национальной службой здоровья Украины разработала три возможных сценария развития событий: оптимистичный, пессимистичный и умеренный, по которому мы сейчас как раз движемся, но ситуация может быстро меняться. На уровне каждой области у нас есть две-три резервные больницы. Сейчас насчитывается около 40 тыс. коек, при ухудшении ситуации можно развернуть до 70 тыс., а с учетом резервных учреждений — до 90 тыс. коек. Но мы должны понимать, что при нагрузке в 70 тыс. система здравоохранения уже не может адекватно предоставлять ургентную медицинскую помощь, то есть могут возникнуть проблемы с плановыми операциями, с лечением инфарктов, инсультов, других болезней. Поэтому Мин­здрав сегодня призывает всех вакцинироваться, чтобы не допустить этого.

— В любом автобусе или маршрутке множество пассажиров ездят без масок. В интервью Катерине Булавиновой вы рассказывали о масочных рейдах, но я не видела ни одного. Не должно ли государство более жестко реагировать на безответственность людей?

— У меня встречный вопрос: сколько раз вы делали замечание тем, кто не носит маску?

— Это не моя задача.

— Сейчас все упирается в сознательность и коллективную ответственность. В каждый автобус не поставишь полицейского. Тем не менее ежесуточно в Украине составляется около 200–300 протоколов за нарушение масочного режима. После перехода на желтый уровень полицейских рейдов станет еще больше. Но дело в том, что граждане не делают никаких выводов. То есть для них вхождение в красную зону — это лишь вопрос времени. В рамках пандемии каждый должен научиться защищать себя от инфекционных заболеваний. Персональная защита — это гарантия того, что человек нормально переживет этот сезон. Безусловно, можно выписывать протоколы, организовывать проверки, но, если сознательность людей не изменится, мы никогда не сможем выйти ни из локдаунов, ни из желтого уровня эпидопасности.